Вышел в свет 24-ый номер газеты от 16-го августа. Распространение по городам начнется в конце этой недели.
Читайте в номере:

1. Итоги международного конкурса детских рисунков. Интервью с организаторами.
2. От добра добра не ищут. Аналитическая статья о староверах Боливии и программе переселения в Россию.
3. Первая научная российская экспедиция в Боливию. Александр Машкин.
4. Эмиграция как средство спасения. Статья россиянина Костина Олега Евгеньевича.
5. Вторая лекция о Тибетской медицине. Серафима Александровича Сидорова.
6. Боливийский Мачу Пикчу. Очерк о самом большом петроглифе мира, который находится в Боливии-"Ель Фуэрте де Самаипата".

[img][/img]
[img][/img]

Ниже приводятся статьи, помещенные в газете с сокращениями.

ЭМИГРАЦИЯ, КАК СРЕДСТВО СПАСЕНИЯ

К сожалению, сейчас многие соотечественники вынуждены покидать Родину. Есть разные тому причины. Основная, на мой взгляд, - это неуверенность в завтрашнем дне, полное не доверие к власти, когда с самых высоких трибун говорится одно, а на деле творится прямо противоположное. Добавьте к этому абсолютную коррумпированность всех госструктур, причём коррумпированность узаконенную, когда приходится платить за всякие «разрешения», «согласования», «экспертизы», при полной безответственности должностных лиц.

Сейчас в стране правит Его Величество Чиновник На Местах, для которого главной показатель в работе – красивая отчётность на бумаге, а интересы ограничены только собственным карманом. Законы в РФ пишутся бюрократами и для бюрократов. Человеку, который сам зарабатывает себе на жизнь, приходится наибольшую часть заработанного отдавать главному рекетиру - государству. Государственные структуры давно переплюнули всяких «братков». Госрекет узаконен и защищён законом. Например: Налоговая и Пенсионный Фонд получили право, минуя суды напрямую обращаться в Службу Судебных Приставов, дабы взыскивать с индивидуальных предпринимателей «долги». А что бы мне, предпринимателю, доказать что никаких долгов за мной нет, мне надо обратиться в суд. И не в ближайший, а Арбитражный, который находится в областном или краевом центре. Этим активно пользуется Пенсионный Фонд, рассылая всем подряд предпринимателям письма с требованием выплатить «долг». Ко мне в магазин пришла девушка-пристав с постановлением о возбуждении Исполнительного Производства. Я передал ей ксерокопии всех квитанций об оплате за последние несколько лет. Когда эта девушка в Пенсионном предъявила доказательства, что я ничего не должен, ей прямо заявили: «Ваше дело не защищать торгашей, а получить с них деньги!” К слову сказать, отчисления в Пенсионный с этого года, только официально увеличены на 100%. Надо не просто оплатить, а ещё приехать, отстоять очередь, получить квитанцию, поехать оплатить, отстояв очередь в банке, потом опять отстоять очередь в Пенсионном, отчитаться…

Налоги – это отдельная грустная песня… официально я должен платить 300% от «вменённого» дохода! Такие абсурдные налоги никто не заплатит, если даже захочет, следовательно все индивидуальные предприниматели России являются преступниками. Достаточно команды сверху и весь мелкий и средний бизнес будет уничтожен в одночасье. Так же с этого года, кроме многократного увеличения тарифов на свет, отопление, канализацию для ИП, мы теперь оплачиваем медицинское обслуживание, которое по Конституции является «бесплатным». Так же для нас больше нет ни отпусков ни выходных.

Всё это происходит на фоне президентско-премьерской болтовни о поддержке предпринимательства. Не трудно заметить, что как только президент или премьер начнут наводить где-то «порядок», ситуация резко ухудшается. Так в Екатеринбурге Медведев предложил Ангеле Меркель отменить визовый режим между нашими странами. Не могу поверить, что президент не в курсе, как ровно за месяц до этого сам процесс получения загранпаспортов был настолько усложнён, что получить визу в Германию стало проще, чем загранпаспорт. Хотя и с загранпаспортом вам могут перекрыть выезд из страны в одну минуту.

Теперь Служба Судебных Приставов вносит всех должников в особый список, по которому пограничники их заворачивают. Причём, внести в такой список можно кого угодно за одну минуту, а вот, что бы убрать из списка понадобится не менее двух недель. За ошибки тут никто ответственности не несёт. Открыть и вести в любой стране бизнес гражданину РФ проще, чем на родине. Проще и дешевле приобретать или строить дом. Поэтому и уезжают из России трудолюбивые и активные граждане, что жить и работать за рубежом гораздо комфортнее, чем в Российской Федерации.

Когда-то мы были единым советским народом. Народом уникальным по своему многонациональному составу. И хотя Советский Союз приказал долго жить и люди его населявшие построили свои национальные государства, но для всего остального мира мы были и остаёмся «русскими». Да и сами себя, не зависимо от национальной принадлежности, находясь за пределами бывшего СССР, называем русскими. Нас многое объединяет. Большинство соотечественников, находясь за пределами Родины не хотят терять свою связь с ней, терять свои корни.

Только не всегда официальные представители РФ хотят понимать это. В некоторых странах сложилась, на мой взгляд, абсурдная ситуация, когда живущие там граждане бывшего Союза объединяются, издают русскоязычные газеты, WEB-страницы в интернете, то есть активно стремятся сохранить свои связи с Родиной, а консульства их игнорируют, хотя и отчитываются перед Консульским Департаментом о «работе» с соотечественниками. И это тоже показатель того, что реально поместные чиновники делают, что и как хотят. Захотел – помог соотечественникам организоваться, не захотел – отчитался, что всё o’k и выделенные бюджетные средства освоены. Никто проверять не будет, а жалобы в любые инстанции попадают на стол того бюрократа на которого жалуются. Вот такая «Вертикаль власти» получается.

Каждая власть должна опираться на определённые классы или слои населения. Военная диктатура – на военных, диктатура пролетариата – на рабочих и крестьян. Нынешняя российская власть сделала ставку на чиновника-бюрократа, но это очень не надёжная опора. Бюрократия не может стать монолитным классом, не может работать на перспективу, так как каждый отдельно взятый чиновник живёт сиюминутным, собственным интересом. Вот и получается, что пресловутая «вертикаль власти» стоит на зыбучем песке. И пока она не рухнула на наши головы многие предпочитают убраться подальше.

Сейчас в России стоит аномальная жара. Пожары уничтожают леса и деревни. Что же делают власти на местах и выше? Где вся техническая мощь страны? Где МЧС, которую мы часто видим по ТВ в других странах? Для показухи наши власти могут направить современные самолёты в любую точку планеты, развернуть там палаточные городки и передвижные госпитали с самым современным оборудованием, накормить пострадавших. И только у себя дома, для своих страдающих граждан нет ни госпиталей, ни палаток. А все действия властей сводятся к выступлениям с трибун и рассказам о том, какие программы будут разработаны….

Олег Костин. Специально для газеты "Русское barrio".

Биографическая справка:
Костин Олег Евгеньевич родился 23 сентября 1959 года в городе Малоярославец, Калужской области, был редактором местного радио, вёл программу местного телевидения, работал в газете заведующим отделом новостей. Долгое время, занимаясь правозащитной деятельностью, сотрудничал с рядом зарубежных и отечественных, в том числе и центральных, газет и журналов. С 2005 года активно общественной работай не занимается, если не считать модераторства на сайте бесплатной юридической помощи http://www.terraprava.ru/forum.php и помощи, иногда материальной, отдельным нуждающимся соотечественникам, проживающим за рубежом.

Всё точно. Следует только добавить, что в 2005 году была ликвидирована служба лесоохраны, имевшая собственную авиацию для тушения пожаров на стадии их возникновения. Результат налицо.

Киевлянин Машкин Александр Николаевич, кандидат исторических наук, автор 160 статей и двух книг по русской истории, прислал для "Русского квартала" важную статью о первых русских в Боливии.
С разрешения автора ниже публикуется статья под названием

РУССКИЕ УЧЕНЫЕ В БОЛИВИИ НАКАНУНЕ И В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Так уж сложилось, что в настоящее время Российская Империя, в отличии, скажем, от таких властительниц заморских территорий, как Португалия, Испания, Великобритания, Франция, Германия и Бельгия, воспринимается в образе страны, абсолютно равнодушной к тому, что делалось вдали от ее границ, на других материках и континентах. «Мол, сидели наши предки, - утверждают многие скептики, - особенно – после продажи задешево Калифорнии и Аляски, в границах от Варшавы до Сахалина, осваивали эти доставшиеся им от Бога почти десять тысяч верст, а на остальное было им глубоко наплевать!».

Однако даже материалы конца XIX и начала XX ст., не говоря уже о временах, когда именно подданный Династии Романовых организовывали кругосветные экспедиции и строили Новоархангельск и Форт-Росс, с абсолютной очевидностью доказывают, что все было с точностью до наоборот. И при Императоре Александре III (1881 – 1894), а тем более - в годы правления Николая II (1894 – 2 марта 1917 года), в Санкт-Петербурге-Петрограде активно интересовались Африкой, Океанией, Арктикой, Антарктидой, Азией и, конечно же, Латинской Америкой, в том числе – такой ее частью, как Боливия, то есть, - страной, о которой русский Энциклопедический Словарь (издатели - Ф.А.Брокгауз и И.А.Ефрон) еще в 1894 г. писал следующее: «В настоящее время республика эта разделяется на департаменты, провинции и кантоны. Департаментов — восемь: Ла-Пас-де-Аякучо, Кочабамба, Потози, Чукисака, Оруро, Санта-Крус, Тариха и Бени. Каждым департаментом управляет губернатор, коррегидоры и алькальды, подчиненные губернатору. Западные департаменты — Ла-Пас, Оруро и Потози — находятся на самом возвышенном месте Боливии и славятся не столько своим плодородием, сколько минеральными богатствами. Они богаты золотыми, серебряными и оловянными рудниками, еще очень мало разработанными. Департамент Потози находится на самом возвышенном месте Б. и не плодороден, хотя сухой климат его считается очень здоровым. Это самое богатое минералами место целой страны. Центральные департаменты Кочабамба, Чукисака и Тариха лежат частью на высоких плоскогорьях, частью на низменных скатах и долинах к В. и вследствие этого отличаются разнообразием климата и растительности. Кочабамбу можно назвать житницей страны; она богата хлопком, и в ней много фабрик шерстяных и бумажных тканей. Чукисака богата всевозможными земледельческими продуктами, рогатым скотом и лошадьми. Тариха изобилует строевым лесом. Департаменты Бени и Санта-Крус тянутся в нижней восточной части до Рио-Мадейры и Парагвая. Первый покрыт тропическими лесами и болотами и потому не отличается здоровым климатом, а в Санта-Крус, отличающемся необыкновенным богатством растительности, растет кофе, какао, ваниль, сахарный тростник, маис и хлопок, а леса доставляют необыкновенно разнообразный строевой материал».

…Разумеется, если столь подробно о Боливии писало издание, рассчитанное, что называется, на тогдашнего обывателя, то ученые круги России знали о ней гораздо больше.

Не переставая, впрочем, упорно собрать весь, касающийся, образно говоря, - «до Ла-Паса и окрестностей» материал со всего мира…

Предтечи

Даже тот, кто на практике далек от организации таких широкомасштабных мероприятий, как «поездка за тридевять земель» (а экспедиция в страну, носившую имя Симона Боливара, была для тогдашней России таковой по самой своей сути!), понимает, что для того, чтобы подобного рода «географическая затейка» смогла успешно «закрутиться», общество вцелом должно было быть, что называется, внутренне готово к ее проведению. Причем готовность эта обеспечивается отнюдь не на уровне участников и даже организаторов ее, а где то «выше». В тех «заоблачных высотах», которые мы привыкли называть «общественным мнением», чьим главным «барометром» является, скажем, пресса. И, как это не парадоксально сейчас звучит, подобного рода объективная подготовленность определенных кругов царской России к экспедиции в Боливию существовала!

Впрочем, судите сами…

1).Ссылаясь на британский «Globus», временник Русского Императорского Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии, выходивший в Москве под редакцией профессора В.Ф.Миллера и распространявшийся по всей Империи под названием «Этнографическое Обозрение» (в дальнейшем – просто «ЭО» - А.М.), в №1 за 1904 г. писал: «К изучению Боливии. В течении текущего года в западную часть Боливии направляется экспедиция доктора Эрлаира фон-Норденшельда, совершившего уже путешествие по восточной Боливии. Цель экспедиции – этнографические и археологические изыскания, также и собрание географических данных и естественно-исторического материала»;

2). Через месяц тот же этнографический журнал, указывая в качестве первоисточника газету «Русские Ведомости», освещает поднятую нами здесь проблему уже с несколько иной стороны: «Этнографическая коллекция предметов из Чили, Боливии и Перу поступила недавно в Этнографический Музей Императорской Академии наук. Коллекция приобретена в Германии частью путем покупки (за 8 000 марок), частью – в дар. Составитель этой коллекции, О.Менгельбир, собирал ее в течении 14-ти лет и она заключает в себе много ценных и редких предметов, отчасти еще и ныне употребляемых индейцами, отчасти же добытыми из древних могил»;

3). В 1905 г. «ЭО», оперируя фактами из «La geographie», писало: «В высокогорных областях Боливии и Аргентины в 1903 г. работала французская экспедиция, в составе которой Mortillet занимался палеонтологией, M.Guellaume – антропологией, H.Boman – археологией и этнографией. Исследования привели к ценным и богатым результатам об истории жизни человека в этой области»;

4). В апреле того же года (да, уважаеиый читатель, именно в том самом революционном 1905 году, когда мятежи полыхали по всей России и, казалось бы, какая может быть, к черту, Боливия!) то же «Этнографическое Обозрение», в разделе «Хроника», помещает очередную заметку, которая всем содержанием своим так и просится в нашу статью: «Барон Норденшельд (см. выше. – А.М.) сообщил краткие сведения о своем 18-ти месячном пребывании в Андах Боливии и изучении индейских племен, открытых им в неизследованных еще округах по верхним притокам Амазонки. Некоторые из этих племен только что выходят из стадии каменного века и упорно избегают в своих лесах сношений с белыми. Окружающие озеро Титикаку племена квичуа и аймара, хотя и числятся давно христионизированными, сохранили еще в своих обычаях много стародавнего, отзываюшегося временами инков».

… 6 мая 2009 года гость «Tiwy-com – русский форум», пожелавший воспользоваться псевдонимом «Цейсс», на мой запрос о судьбе потомков русской белой эмиграции в America Latina, прислал мне следующее сообщение (за которое я ему, кстати, безмерно благодарен): «Вас, г-н Машкин, интересуют, конечно, бывшие солдаты и офицеры РОА, власовцы. Насколько мне известно, ценную информацию по данной категории найти сейчас трудно - потомство этих людей денационализировалось, растворилось в иноязычном окружении, не проявляет интереса к событиям прошлого, о котором и сами отцы говорили неохотно. Архивы и библиотеки оказываются на мусорных свалках, т.к. никто из потомков не проявляет к ним интереса. Персонал российских учреждений тоже не слишком стремится к историческим изысканиям. Тащить тяжелые книги и архивные папки через границы, когда есть более соблазнительные вещи для транспортировки на родину, желающих нет. Выход только один - ехать самому и наводить справки, стучать в двери, зондировать в церковных общинах».

Разумеется, я, кандидат исторических наук, автор 170 статей и двух книг по русской истории с 25-летним стажем научной работы, получающий в условиях своей, очень независимой и гордой страны аж 300 долларов США в месяц, несмотря на все мои личные потуги, «еду» спасать выделенные мною выше жирным курсивом памятники нашего прошлого до сих пор!

И обижаться тут нечего – просто «общественность» того же Киева к подобного рода мероприятиям сейчас, в отличии от соответствующих кругов Российской Империи, абсолютно не готова!...

Конкретная идея и ее инициаторы

Сама же мысль о русской поездке в далекую, но столь таинственно-манящую, Латинскую Америку, с обязательным «заходом» в Боливию, впервые появилась зимой 1914 г. среди молодых сотрудников расположенной в высоком доме на Английском проспекте в Санкт-Петербурге Биологической лаборатории имени Петра Францевича Лесгафта. К счастью, история донесла до нас и имена тех, кто стоял у истоков означенного мероприятия, причем среди этих последних особенной активностью выделялись а) блестящий эрудит и виртуоз игры на рояле, в будущем – президент Академии наук Республики Польша Ян Дембовский, б) антрополог, а, как шутили его приятели, «по совместительству» - еще и антрополог, Генрих Манизер, в) обучавшийся в свое время в Париже у профессора Мечникова ассистент Иван Стрельников, г) этнограф Федор Фиельструп, д) зоолог Николай Танасийчук, е) братья Владимир и Иван Соколовы. Кроме того, известно также, что план данной – «южноамериканской», экспедиции , возник на определенном «противоходе» с мыслью профессора Валентина Александровича Догеля отправится в Восточную Африку, «в район озера Виктория – Нианца (теперь – Ньяса), по маршруту «сафари» - охотничьих поездок европейских туристов». «Все, - пишет в этой связи сын уже упоминавшегося нами выше Н.Танасийчука, кандидат биологических наук В.Н.Танасийчук, - завидовали путешественникам, но не все были убеждены в том, что довольно хорошо изученная Восточная Африка — наилучшее место для поездки молодых ученых. Природа Южной Америки, например, изучена гораздо меньше... И совершенно неожиданно возникла идея: а не поехать ли туда самим, своими глазами увидеть тропическую природу, о которой писали Гумбольдт и Дарвин, Уоллес и Бэте? Ведь какие богатые коллекции для русских музеев можно собрать там, как много можно сделать интереснейших наблюдений!». Вскоре после этого определился и окончательный состав данной, как ее называли сами участники, «экскурсии»: «твердо решил ехать Иван Дмитриевич Стрельников, физиолог и зоолог-экспериментатор. Он был наиболее сложившимся специалистом из всей труппы. Ехал Генрих Генрихович Манизер, лингвист-этнограф, целеустремленный, напористый и вспыльчивый, и другой этнограф, Федор Артурович Фиельструп, очень вежливый и немного флегматичный человек с характером мягким и ровным. Присоединился к группе зоолог Николай Парфентьевич Танасийчук, страстно влюбленный в природу, бродяга и охотник, веселый и не унывающий в самых трудных положениях. И, наконец, последним пришел экономист Сергей Вениаминович Геймам, производивший впечатление человека энергичного и оборотистого». А после того, как были разработаны маршруты (первоначальный – «Буэнос-Айрес – реки Парана и Пилькомайо» и окончательный - «река Пилькимайо – бразильский город Корумба – Боливия – Парагвай), определены сроки (7-8 месяцев) и точная дата (21 апреля 1914 г.) экспедиции, даже самым откровеннывм спектикам стало понятно: дело будет начато во что бы то ни стало!

Спонсоры

Ясное дело, что без активной финансовой поддержки со стороны, любая идея, в том числе – и такая блестящая, как эта, обречена на провал! Но, как мы уже говорили выше, «денежно-интеллегентские круги» тогдашней России были более подготовлены к реализации подобного типа задумок, чем представлялось ранее. Не станем утверждать, что деньги сами «валились» в руки наших путешественников, но в достаточно короткий срок им все же удалось собрать немалую по тем временам сумму в 3 тыс. руб., часть которой (под будущие коллекции) им, обычным студентам, предоставили Зоологический Музей Академии наук, Санкт-Петербургский университет и уже известная нам по этой статье лаборатория Лесгафта, определенную долю грядущих расходов (по ходатайству Императорского Этнографического музея) погасил известный промышленник, потомок «ошведившихся» русских крестьян Нобель, 500 руб. (уважив просьбу И.Д.Стрельникова) дал купец-меценат Мешков, а остальное «приросло» за счет личных капиталов самих участников. Стоит также принять во внимание и ту безвозмездную поддержку в размере 400 песо, которую, уже по прибитии на место, оказал экспедиции побывавший в 1912 г. на берегах Невы директор Этнографического музея в Буэнос-Айресе Хосе Баутиста Амбросетти.

…Получив буквально-таки ошеломившее меня известие о том, что «русские архивы и библиотеки оказываются на мусорных свалках, т.к. никто из потомков не проявляет к ним интереса» (см. выше), я, отнюдь не ученик-«приготовишка», а профессиональный ученый-историк с тремя дипломами, кинулся создавать Фонд сохранения исторического наследия Российской Империи и Белого Движения имени К.П.Победоносцева («Победоносцевский фонд»).

Не найдя, впрочем, поддержки своейинициативе ни на Украине, ни в Российской Федерации, ни в Бразилии, где по этому поводу шли даже переговоры с русским по национальности миллионером – «общебразильским» производителем сгущенного молока…

На старте.

21 апреля 1914 года русская Южноамериканская экспедиция в составе Г.Г.Манизера, Ф.А.Фиельструпа, С.В.Геймана, И.Д.Стрельникова и Н.П.Танасийчука наконец-то отправилась в путь. До наших дней сохранился переписанный в 1916 – 1917 годах из полевых блокнотов «Дневник» ее, где, продираясь через непривычно крупную машинопись, мы можем, к примеру, прочесть о том, что «17 мая вдали, в тумане, виднеются темные контуры островов, лежащих довольно близко от бухты Рио,— и к ним мы теперь приближаемся. Жарко, несмотря на облака, несмотря на мелкий, осенний дождь. Один за другим выплывают из тумана острова... Клочья пены и брызги взлетают в воздух, блестя в лучах появившегося солнца. В глубине залива в обрамлении причудли¬вых гор открывается Рио-де-Жанейро.

Утром — осмотр города. Поехали на рынок. Масса самых разнообразных фруктов, попугаи, мелкие птицы, муравьеды, обезьяны и всевозможные домашние птицы. Масса рыбы. Мне вспомнилось, что, кажется, Кастельно начал свои сборы бразильских коллекций с рынка в Рио, и я понял, что здесь действительно можно собрать немало.

На следующий день судно приходит в Сантос. Пока оно грузится кофе, отправляемся за город собирать насекомых. Были в городе у консула Российской Империи. Весьма смутное представление имел он о России и говорил только по-португальски. Между прочим, консул в Рио, ознакомившись с целями нашего путешествия, заметил, что, если мы ищем красивой смерти, то наша цель легко и скоро осуществится в Гран-Чако (то есть, - в пределах абсолютно не исследованной еще области, на которую тогда Боливия предъявляла притензии вместе с соседним Парагваем. – А.М.). Милые предсказания...». А 22 мая 1914 года русские исследователи прибыли в столицу Аргентинской Республики, где, после консультаций с антропологом Роберто Леман-Нитше, геологом Шиллером и Самуэлем Лафоне Кеведо, решили разбиться на группы, чтобы таким образом значительно увеличить общую площадь предстоящих исследований. К конечной цели!

16 июня 1914 г. на параходе «Монтевидео» экспедиция из Буэнос – Айреса «отпривилась вверх по Паране, а затем – по ее притоку, р.Парагвай, на север, в Бразилию». Достигнув через две недели расположенного почти у самой точки «схождения» границ непосредственно Бразилии, Парагвая и Боливии города Корумба, а) этнографы Фиельструп и Манизер остались работать в Бразилии, в) С.В.Гейман, «отзанимавшись» почти месяц совместно с ними, 21 августа вернулся в столицу Аргентины, затем «предпринял ряд поездок по Уругваю». С января следующего, 1915 г., он «почти полгода путешествовал по Чили и Огненной Земле, жил в поселениях индейских племен она, араукан и яганов», после чего решил через Чако отправиться в Боливию, в) И.Д.Стрельников и Н.П.Танасийчук сначала поселились в лесах в 50-60-ти км от Корумбы и, собрав там большое количество зоологических материалов, в средине октября переехали в Восточную Боливию, где и продолжили свои работы».

... «Лес здесь очень влажен. Стволы украшены зеленым мхом, красными, желтыми, белыми лишайниками. Кусты бромелий с жесткими и колючими листьями торчат из каждой расселины. Крупные оранжевые пауки ньянду преграждают путь изящной золотистой паутиной, на которой блестит роса. Издали это красиво, но липкая, тягучая паутина обволакивает лицо, одежду, руки.

Неожиданно пейзаж меняется. Вкривь и вкось торчат желтые цилиндрические стволы-трубы; земля усеяна острыми щепками, ранящими ноги. Сквозь путаницу серых и желтых стволов бьет солнце. Это лес отцветших бамбуков. Как и все злаки, они цветут лишь раз, достигнув 30 — 40 метров высоты, и умирают. Первый же ураган превращает их в беспорядочную кучу обломков.

Чем дальше, тем труднее путь. Жарко. Ноги проваливаются в норы броненосцев. Наконец, широкая поляна, живописно раскинувшиеся группы бананов, апельсиновая рощица — и дом. Но он пуст и заброшен, окна и двери настежь раскрыты, и все заросло сорными травами. Растаяли надежды на ужин. Остался гремящий водопад и около него — два Робинзона без ружей и провизии, только с фунтом галет. Но развернувшаяся перед ними картина заставила забыть и о голоде и о тех трудностях, которые их ожидали.

Весь горизонт дымился. Тысячи белоснежных лент падали отвесно с исполинских базальтовых порогов. Они соединялись в широкие водные полотнища, дробились вновь и пенистой, расширяющейся книзу дугой исчезали в бездне. Внизу, в ущелье, все кипит: в беспорядке нагромождены сброшенные друг на друга скалы, а на них, в метре от ревущего ада, колеблется, сверкая в солнечных лучах, усыпанная брызгами трава».

…Читая все это, невольно вспоминается крылатое «И в таких услових приходиться работать!»…

Боливийские этюды

«Три месяца провели зоологи Стрельников и Танасийчук в лесах. В сентябре они решили перебраться на новое место — к огромным лагунам Баия-де-Касерес, находившимся на запад от Корумба, в пределах Восточной Боливии.

Пограничные порядки были здесь патриархально просты, и для перехода границы не нужно было никаких виз; зоологи в течение дня не раз бывали то в Бразилии, то в Боливии. Новую базу экспедиции устроили около боливийского селения Пуэрто-Суарес. Рядом лежала Баия — система озер, достигавшая 4—б километров ширины, соединявшаяся узким рукавом с Парагваем. Это — царство виктории-регии, самой крупной на земле кувшинки. Среди плавучих островков и коряг — бескрайние скопления лежащих на воде круглых кожистых листьев с загнутыми вверх краями и огромгтых бело-розовых цветов

Танасийчук и Стрельников проводили целые дни в узком долбленом каноэ, пересекая Баию из конца в конец. Иногда они брали большую лодку — она была неуклюжа и тяжела, но зато в ней можно было сразу разбирать и фиксировать добычу. А ее было немало. Множество рыбы — панцирные сомики, хорошо знакомые аквариумистам хромиды, похожие на щук хищные траиры и, конечно, пираньи. По дну лагуны ползали гигантские моллюски, ярко-красные, как будто вареные, крабы, а на берегах кормились стаи цапель, бакланов, чаек. Но самой заманчивой добычей были кайманы-жакарэ.

Выплывали на охоту затемно... В предрассветном сумраке едва угадываются очертания протоков. Но звезды быстро гаснут, и из-за стелющегося над водой тумана почти вертикально вверх взвивается огромный диск. Вдоль берега неподвижными рядами стоят белые и серые цапли, в воздухе извивающейся черной лентой тянутся стаи бакланов — «водяных воронов», как их здесь называют.

Блестящая поверхность воды неподвижна; лодка скользит беззвучно, слышен только звук капель, падающих с длинного шеста На воде лежат куски коры и дерева. Но вот один такой кусок бесшумно исчезает под водой... другой... третий... Кайманы! Утром они особенно осторожны и не подпустят человека близко.

Но солнце начинает припекать, кайманы выползают греться на топкие берега островков и часами неподвижно лежат, нежась на солнце. В это время к ним можно подобраться.

Вот на островке довольно большой — метра в два с половиной—жакарэ; лодка тихо приближается; жакарэ на мушке... выстрел — и на том месте, где он только что был,— водяной смерч. Раненое чудовище бьет хвостом с такой силой, что весь островок колышется,— и вдруг тишина. Затонул. Его поддели шестом, вытащили на поверхность и стали втаскивать в лодку. И вдруг «мертвый» зверь, с такой силой заработал хвостом, что чуть не опрокинул каноэ. Пришлось отпустить его. Жакарэ с поразительной быстротой пронесся внутрь островка, ломая заросли тростника, поднял хвостом целую бурю и замер, уже насовсем. С трудом перевалили длинное, тяжелое тело через борт.

Баия окружена каймой леса, густого и высокого, но уже в сотне метров от берега он меняется, становясь все суше. Все чаще пальмы, нескладные «бутылочные» деревья со стволом, вздутым в нижней части,— и, наконец, начинается выжженный солнцем, безводный «пальмар» — пальмовый лес. Он почти не дает тени — от солнца не спрятаться; нельзя и остановиться, так как сразу налетают тучи ос, пчел и мух, жадно сосущих пот, облепляющих лицо, руки, одежду. Спастись от них можно только ходьбой — размеренным, неторопливым, бесконечным маршем. От ручья — десятки километров. Еще не зная всех «прелестей» этих мест, зоологи едва не погибли от жажды во время одного из своих походов. Спас их крестьянин, везший на военный пост сахарный тростник.

Но леса Восточной Боливии опасны не только своей жарой и безводьем. В глубине страны еще сохранились кочевые племена индейцев; в отличие от оседлых племен «мансос» (ручных) их называют «индиос бравос» — дикими индейцами. Пока в горах достаточно воды, о них никто не слышит; но когда ручьи начинают пересыхать, они спускаются в долины. Поселенцы безжалостно истребляют их, если встречают, а, естественно, в отместку индейцы нападают на одинокие ранчо. Каждый год во время засухи здесь идет малозаметная, но кровавая война.

Танасийчук и Стрельников не встречались с «индиос бравос», но в селениях цивилизованных и оседлых индейцев — чикитос, занимающихся земледелием, они бывали нередко.

Первый визит к ним совпал с пожаром, от которого чуть не сгорела целая деревня Сан-Микитио. Высохшие леса вокруг Баии горели каждый день; и когда зоологи шли в Сан-Микитио, они не обращали внимания на запах гари, доносимый ветром. Но внезапно путь им преградил огненный поток. По руслу ручья Стрельников и Танасийчук выбрались к деревне. Крайние хижины ее уже горели. Часть индейцев пыталась тушить пожар, но большинство только безчастно глядело на бушевавшее пламя. Оказалось, все село было пьяно по случаю какого-то религиозного праздника, и только перемена ветра спасла оставшиеся дома.

В Сан-Микитио есть школа. Учитель — бывший капрал, умеющий только читать и кое-как писать. Но школа одновременно исполняет обязанности «кутузки» — здесь стоят колодки, в которые сажают провинившихся чикитос. Учитель с сожалением говорил, что колодки несовершенны: в них можно вставить только ноги. А вот в Пуэрто-Суаресе есть аппарат гораздо лучше этого — такой, что сквозь отверстия в досках могут быть просунуты ноги, руки и голова...

В середине октября работы в районе Пуэрто-Суарес и Корумба были окончены, багаж запакован и погружен на пароход. Опять потянулись ровные берега Парагвая.

В начале августа 1915 года путешественники покинули Южную Америку на небольшом пароходе «Амазон», перевозящем эмигрантов. Долгий путь — и, миновав минные поля, «Амазон» счастливо добирается до Англии. В начале октября коллекции были погружены на русский военный транспорт, шедший в Архангельск, и в конце октября путешественники наконец ступили на русскую землю».

...Экспедиция, организованная и проведенная в годы тяжелейшей для Империи Первой Мировой войны, каждый день боевых действий на фронтах которой обходился казне в 50 миллитнов рублей, успешно финишировала…

Итоги: экспонаты…

«Всего мы привезли, - писали в Отчете о своей работе Стрельников и Танасийчук, - 16 ящиков коллекций (43 пуда) по зоологии, этнографии, ботанике. Крупный спиртовой материал в 13 металлических жестянках вместимостью в 50 литров и в 190 стеклянных банках; было приготовлено 180 птичьих шкурок (около 30 погибло), 20 млекопитающих. Коллекция насекомых в 16 ящиках - не менее 15 000 экземпляров было первоначально; привезены гнезда термитов, некоторых птиц, муравьев... По ботанике собраны образцы некоторых медицинских растений, лиан, мирмекофильных растений и прочее». Предметы эти были переданы «научные учреждения Москвы и Петрограда – в Зоологический и Этнографический музеи Академии наук, музей Ботанического сада, музей Московского университета, Музей сравнительной морфологии имени Лесгафта».

…и люди.

В заключение скажем несколько слов о дальнейшей судьбе наших героев: «С. В. Гейман, по-видимому, остался в США; никаких данных о его судьбе нет. Г. Г. Манизер в течение 1916 года обрабатывал материалы другой, прочно забытой к тому времени русской экспедиции — академика Лангсдорфа, изучавшего бассейн Амазонки в начале прошлого века. Написав книгу об этой экспедиции, Манизер в конце 1916 года вступил добровольцем в армию и погиб от сыпняка летом 1917 года. Книга его увидела свет только в 1948 году. Ф. А. Фиельструп работал в Русском музее, был одним из организаторов широко задумывавшегося «Общества изучения Южной Америки». В 1937 году он стал жертвой необоснованных репрессий и безвременно погиб. Н. П. Танасийчук был первым советским директором Петроградского зоосада, работал на Мурманской биостанции, был незаконно репрессирован. После освобождения жил и работал в Астрахани. В 1960 году он умер. Автор многих работ по экологии и сравнительной морфологии профессор И. Д. Стрельников заведует (данные 1966 года. – А.М.) кафедрой зоологии в Ленинградском сельскохозяйственном институте».


Источники и литература.

Вестник Академии наук СССР. - №6, 1964. – С.107 – 109.

Землеведение. – Под ред. Д.Н.Анучина. – М., 1915 - 1916. – С. 63 – 64, 197 – 199.

Известия Всесоюзного Географического общества. – М., 1965. – Т.97. – С.70 – 75.

Манизер Г.Г. Экспедиция академина Г.И.Лангздорфа в Бразилию. – М., 1948. – С.11 – 13.

Наука и жизнь. - №1, 1966. – С.114 – 125.

Отчет о деятельности Академии наук за 1916 год. – Петроград, 1916. – С.121 – 122.

Природа. – Петроград, 1917г. – Май – июнь. – С.619 – 659.

Природа. - №1, 1965. – С.105 – 107.

Советская этнография. - №2, 1947. – С.187 – 194.

Этнографическое Обозрение. - №1, 1904. – С.190; №3, 1904. – С.142, 143; №4, 1905. – С.169; №3, 1907. – С158; №1-2, 1915. – С.187.

Кто хочет связаться с автором и посетить его сайт, пожалуйста, воспользуйтесь ссылками:

amash.nik@rambler.ru

http://kontrrev.ho.ua/russ.html

Кстати, жёлто-сине-красные триколоры стран ЛА имели прообраз - русский триколор. Белый цвет был заменён жёлтым, цветом солнца. Есть что-то неуловимо-родное в коренном населении Южной Америки...

Статья о староверах в Боливии и Государственной программе переселения в Россию.

МИД РФ, Департамент по работе с соотечественниками за рубежом (ДРС),
директор К.О. Ромодановский:
«...Как известно, указанный вопрос (о староверах) поднимался делегатами из этих государств как в ходе третьего Всемирного конгресса соотечественников, так и на состоявшейся в Нью-Йорке 9-10 июля т. г. региональной конференции соотечественников, проживающих в Северной и Южной Америке».

ОТ ДОБРА ДОБРА НЕ ИЩУТ

жёлто-сине-красные триколоры стран ЛА имели прообраз - русский триколор.

Расскажите об этом поподробней, у Вас есть информация об этом? очень интересно...

Вас есть информация об этом?

Это надо где-то искать. Что-то связано, если мне память с кем-то не изменяет, с Симоном Боливаром или Сукре?

Да, возможно, они совобождали Америку от испанских конкистадоров. Но почему они вдохновились русским флагом? Освобождение началось где-то в начале 19 века, 1825 год, если мне не изменяет память. Может их вдохновила русская победа над французами?

Обещанное интервью с Мисс Боливией 2009 Клаудией Арсе для 24-го номера газеты так и не состоялось по причине подготовки Клаудии к конкурсу "Мисс Вселенной 2010". Вопросы для интервью были переданы ей лично в руки. Но, видимо, лимит со временем не дал ей подготовить ответы для нашей газеты.
Желаем Клаудии хороших результатов на международном конкурсе. И нашим представительницам из России, Украины, Казахстана, Грузии и Канады (которую в этом году представляет эмигрантка из Молдовы) желаем победы!!!
Ждем результатов 23-го августа.

Наглядно...


Uploaded with ImageShack.us

Крепость Самаипаты-младший брат Мачу Пикчу

Google Earth после двухминутной задержки прочертил кривую линию, после полученного задания: найти самый оптимальный вариант дороги от Сукре до Самаипаты. И вывел временной отрезок в 5 часов 10 минут. Я поверила Гуглю. И все мои оставшиеся сомнения развеяли опытные шоферы, ожидавшие своей очереди при техосмотре машины:
-До 6 вечера будете на месте.
Почему Самаипата? Восторженные возгласы туристов, да и боливийцев, побывавших в этом месте, закрались в записную книжку мозга в виде закладки: когда-нибудь надо съездить! Место стоящее, чтобы его осматривать в течении нескольких дней.

Удовольствие от дороги длилось полтора часа, ровно до того места, где кончается асфальт.
После моста Арсе на первом дорожном посту работники ABC-caminos, взяв мзду за проезд, покачали грустно головой и предупредили:
-Дорога-сплошной кошмар. (“El camino es un desastre!”)
Приготовившись страдать оставшиеся три споловиной часа по гуглевскому прогонозу, я, к своему удивлению, конца и края пыльному серпантину, описывающего петли вокруг гор, так и не видела.
Сказать, что дорога опасна, по сравнению с юнговской, не могу. Есть несколько мест, где встречной машине лучше подождать, пока проедет другая. Но в основном, дорога широкая, пыльная и ухабистая. И долгая...
Реальные часы пути я начала осознавать, когда в Айкиле, после 6 часов поездки, при загрузки бензина, бензозаправщик объявил, что до ближайшего населеного пункта Сайпина, часа два. В Сайпине сказали, что до асфальтированной дороги еще полтора часа, а там-150 км до Самаипаты, а это еще два с половиной часа!
В итоге, после 12 часов «русских горок», измотанная, покрытая с ног до головы пылью, испытывая жуткий холод (в тот день «surazo» прошелся по всей Боливии) добралась до долгожданной Самаипаты.
Гугль явно не учитывает многих факторов: бездорожье, многочисленные повороты, дорожные работы, (когда приходится ждать по 15-20 минут при сбросе камней с гор и разгребания камней с дороги), и среднюю скорость движения 30 км в час. А шоферы на техосмотре явно слыхом слыхивали о дороге в Санта Круз через Самаипату, но сами так и не ездили. В период дождей лучше пользоваться самолетами, потому, что вся та двадцатисантиметровая пыль, которая затрудняла движение, привратится в вяжущее месиво, в котором будут застревать колеса многих машин.

Самаипата. Сказка началась утром. Крохотный населенный пункт, в котором мощенные камнем улицы опоясывают только центральную площадь и ближайшие 4 периметральных квартала, расположился в ложбине между невысокими горами или высокими холмами.
Многочисленные туристических бюро с ярко расписанными стенами, предлагают отдых в cabañas, осмотр зоопарка, каскады, природную жемчужину-парк Амборо и археологический центр инковской культуры Fuerte de Samaipata (Крепость Самаипаты). Меня интересовала именно эта археологическая находка. Поэтому, пройдя в музее Самаипаты подготовительный курс о том, что мне предстоит увидеть, купив билет, я отправилась прямиком в археологический заповедник.
[img][/img]
Fuerte de Samaipata. Дорога вилась, взбираясь все выше и выше на гору, пока не достигла одной полянки с соснами. Картинка швейцарских Альп. Пейзажи завораживающие. Вечно зеленые горы; синее небо, которое меняется по настроению небесного дирижера; пространство под тобой, возвращающее тебе твои крики слабым эхом;- все это заставляет чувствовать себя первым посетителем в природном музее.

Среди густых зарослей лиан, громадных папоротников, бромелий и сосен, тропинка ведет вокруг горы к пологой каменной верхушке. Смотровые площадки предлагают не только самый лучший вид на окружающие пейзажи, но и отдых после подъема. «Отдых на высоте»- именно так и переводится с кечуа название Самаипата, которое дали инки, обосновавшись на высеченном камне.
Поднявшись на ключевую смотровую площадку, взору предстал самый лучший вид монолитного каменного изваяния. На высоте 1650 м над уровнем моря пологая верхушка горы из тысячелетнего песчанника длиной в 220 метров и шириной в 60 метров была превращена в каменный город. Странные фигуры, отдаленные изображения животных, непонятные арочные впадины, круговые образования, колодцы, высеченные ниши, сидения. И больше всего внимание притягивают две длинные параллельные выемки, как саночные следы на снегу. Ромбовидные узоры украшают каждую выемку. «Тело гремучей змеи»...
[img][/img]
Внимательно рассмотреть каждую фигуру вблизи посетитель «музея под открытым небом» уже не может. После вандальских похождений туристов, оставлявших мусор после себя, пачкая краской древнее изваяние, боливийское правительство решило огородить каменную вершину от изношенных подошв любопытных туристов. Штраф за нарушение установленных границ для осмотра El Fuerte-300 долларов. За сохранность памятника теперь отвечают все: самый большой петроглиф в мире признан UNESCO в 1998 году достоянием человечества.

Только имея на руках план древнего каменного города можно представить визуально, где что находится. Не смотря на то, что «El Fuerte de Samaipata» переводится как «Крепость», это место не строилось для военных и оборонительных целей. Для каких? На этот вопрос до сих пор специалисты, историки и археологи,- затрудняются дать однозначный ответ.
Считается, что «лысую гору» выбрала для религиозных, церемониальных целей древняя культура Чане, которая существовала раньше инковской империи.
Первые керамические находки принадлежали культуре древних Мохокойяс.
Народы Чане начали осваивать Восточные склоны боливийских Анд за 500 лет до н.э. Индейцы Гуарани проживали на «лысой горе» с 800-х годов н.э. Чиригуанцы пришли в эти места приблизительно в 1400 года н.э. Инки властвовали на горе, имеющей стратегическое расположение для охраны восточных границ империи Тауантинсуйо, в четырнадцатом веке нашей эры. До тех пор, пока Испанские конкистадоры не уничтожили инковскую империю в XVI веке и не заняли фортпост Самаипаты. Испанские завоеватели использовали гору только для военно-стратегических целей. Вскоре, в низине между гор, испанцы обосновали свою колонию. В поселке Самаипата можно увидеть дома в колониальном, андалузийском стиле.
С тех пор тропическая растительность покрыла полностью столетние руины. И только пастухи и местные крестьяне, протаптывая себе дорогу по склонам гор, передавали из поколения в поколение истории былой славы этих мест.

Сейчас от пышной растительности освобождено только 10 % археологических руин. Как и на развалинах Мачу Пикчу идут регулярные работы по чистке заповедника от тропических зарослей. В густых тропических зарослях скрыты от любопытных взглядов туристов еще около 700 останков поселения инков и испанцев.
Археологический музей под открытым небом условно делится на 2 части: церемониальную, а это огромный камень с выбитыми на нем фигурами и геометрическими основаниями, и административно-жилую часть, находящуюся в южной стороне камня на террасной, ступенчатой территории. По сравнению с Мачу Пикчу, террасы «Крепости» более просторные, невысокие и более безопасные. На огромной территории, возможно, проходили церемониальные, религиозные праздники. И с горы, как с самого привилегированного расположения для наблюдения, обозревала яркие шествия местная аристократия. А возможно, на главной площади проходили военные учения. Не хотелось бы представлять трагические картины, но некоторые исследователи предполагают, что ромбовидные каналы «Тела гремучей змеи» могли быть использованы для потоков крови несчастных жертв. И всю кровавую церемонию могло наблюдать местное население, глядя снизу на своих могучих правителей, совершавших жертвоприношения.
Каменные руины жилищ инков достигают высоту не более 1 метра. Но сами жилища во время эксплуатации имели очень высокие потолки с двухскатной крышей. Эти рисунки историки и археологи смогли увидеть у первых испанских первопроходцев, описавших и зарисовавших инковские поселения на горе.
Мифы и легенды доинсковского периода ассоциируют «Крепость» с местом связи человека и богов. На всей территории Америки змея всегда дополняла изображение богов, спустившихся с неба. Загадочная пернатая змея, которая умела летать, синтезировалась в фигуру Кукулькана у майя, Кетцалькоатля у Ацтеков, и Виракоча у народов Анд. Легенды вещают, что «Крепость»-это древняя взлетная площадка, с которой боги улетали в небо на «огненных лошадях». Возможно, что глубокие рельсы «Тела гремучей змеи» могли служить стартовой площадкой для древних аэропланов. Именно эту версию выдвинул Эрик Фон Деникен, швейцарский исследователь- писатель, знаменитый на весь мир своей теорией палеоконтактов с внеземными существами. По другой версии линии «Гремучей змеи» указывают на некоторые точки в небе, где 20 августа 1066 года можно было наблюдать две планеты одновременно.

Не хотелось оставлять боливийский Мачу Пикчу, но время близилось к 5 вечера. На горе нет электричества. Охранники, работники, гиды ждали служебного грузовика, чтобы вернуться в поселок Самаипаты.
Пока мы еще можем наслаждаться девственной туристической «эксплуатацией» боливийского археологического памятника. Пусть нет еще комфортабельных автобусов, поднимающих туристов на вершину горы по серпантину, как в Мачу Пикчу, зато отсутствуют большие очереди для осмотра руин, и пока нет дорогих билетов. И при этом мистика, история мест, очарование природных красот, уникальное расположение- место единения трех географических зон-Анд, Чако и Амазонии, ничем не уступает перуанским руинам...

В последние 30 лет началось серьезное изучение археологического места Самаипаты.
Более подробно о Самаипате можно узнать, обратившись к авторам, изучавшие каменные руины: Carlos Ponce Sanjines, Hugo Boero Rojo, Jorge Arellano López и другие.

Natali